14.01.2022
14.01.2022
М.А. Эскиндаров, В.В. Перская.
Финансовый университет при Правительстве РФ,
Москва, Россия.
Интернационализация образования стала определяющей характеристикой конкурентоспособности заведений высшего образования как на внешнем, так и на внутреннем контурах. Она обеспечивает интегрирование национальных, межкультурного и глобального уровней в преподавании, обучении, проведении совместных исследований и оказании сервисных услуг университетами и системами высшего образования.
Основными акторами, продвигающими на внешний контур идеи интернационализации, выступили американские и английские высшие учебные заведения, которые предложили мировому образовательному сообществу свои программы и инструменты. Распространение практики оценки вузов международными рейтингами, составленными на основе унифицированных и западно-ориентированных наукометрических баз данных, способствовало появлению таких определений, как «университеты мирового уровня», «международное качества» и т.д. Все это стало определять уровень финансового обеспечения организаций высшего образования и ускоренное распространение в их деятельности системы платных образовательных услуг. Одновременно процесс содействовал постепенной утрате национальными образовательными учреждениями своих национально-исторических, социальных и социокультурных специфик, которые являлись неотъемлемой частью познания идентичности социумов, что особенно остро проявилось не в англоязычных странах. С течением времени и развитием всепоглощающей глобализации в образовательном секторе стали доминировать унифицированные подходы межкультурного обучения, процессов социализации, привнесения в этносы разных стран мира европейских ценностей и базовых основ англосаксонской культуры.
Пандемия COVID-19 обострила существующие противоречия в мировом сообществе, выявила хрупкость (вместо устойчивости) развития мировой экономики. В этой связи для неанглоязычных и развивающихся стран идеологами интернационализации образования предлагается усилить миссионерскую функцию образования, акцентировав внимание на формирование гражданского общества и его соответствие западным ценностям и идеалам. Для развитых экономик, в первую очередь, США, рассматривается задача формирования кадрового потенциала, способного реализовать задачи реиндустриализации экономики на основе восстановления инженерного образования в региональных вузах, а интернационализация рассматривается исключительно в контексте привлечения мигрантов для омоложения американского социума. Таким образом, интернационализация образования в постпандемический период будет претерпевать изменения как процесс в контексте ее регулирования, исходя из национальных интересов стран мирового сообщества, так и как фактор, определяющий конкурентоспособность вуза, трансформируя систему количественных оценок, приемлемых для обеспечения устойчивого развития стран в условиях полицентризма.
Интернационализация высшего образования стала определяющей тенденцией в современном мире. Трудно представить крупный вуз, который не участвует в процессе интернационализации, которая в содержательном плане представляет собой
«процесс интеграции международного межкультурного и глобального определения целей преподавания / обучения, проведения исследований и выполнения сервисных функций университетами или системами высшего образования». Интернационализация образовательного процесса подчинена развитию отношений между нациями, народами, культурами, учреждениями, системами.
В контексте целеполагания интернационализация ориентируется на:
Вместе с тем, интернационализация в той или иной мере поспособствовала утрате высшими образовательными заведениями ряда стран своих национально-исторических, социальных и социокультурных характеристик, являющихся неотъемлемой частью познания идентичности социумов.
С развитием глобализации в образовательном секторе стали доминировать унифицированные подходы межкультурного обучения, процессов социализации, привнесения в этносы разных стран мира европейских ценностей и базовых основ англосаксонской культуры, что не обеспечивает глубинное познание студентами историко-психологической и ментальной идентичности социумов стран, где находятся вузы. Использование международных рейтингов (международной репутации), составленных на основе унифицированных и ориентированных на Запад наукометрических баз данных, способствовало появлению «университетов мирового уровня», «международного качества» и т. д. В результате эти характеристики становятся определяющим критерием для выбора студентами и их родителями образовательных учреждений, которые, в условиях роста платных образовательных услуг в мире, соответственно, получают больше финансовых ресурсов для выполнения своих функций.
В настоящее время в дискуссиях по интернационализации образования много внимания уделяется социальной ответственности образовательного учреждения перед социумом страны местоположения вуза. Многие специалисты полагают, что вузы должны выпускать из своих рядов не только квалифицированных специалистов, но и ответственных граждан, способных формировать и развивать гражданское общество.
Представляется логичной и постановка вопроса о том, где находится та грань между воспитанием ответственного гражданина и привнесением внешних ценностных ориентиров в молодежную среду, фактическим навязыванием студентам так называемых прогрессивных систем взглядов и ценностей, которые, в принципе, не могут быть унифицированными и стандартизированными для разных обществ, находящихся в разных частях земного шара.
Очень важно также получить ответы на следующие вопросы: насколько процесс интернационализации высшего образования в современных условиях может выполнять миссионерскую функцию и как это будет соответствовать новым условиям полицентричной конфигурации мирового сообщества?
Новизна данного исследования заключается именно в оценке значимости интернационализации высшего образования в условиях многополярности мира и необходимости учета реализации национальных интересов стран мирового сообщества при развитии сотрудничества. Значимость исследования заключается в обосновании того, что для вузов неанглоязычных и развивающихся стран идеологами интернационализации предлагаются фактически (за счет используемых наукометрических систем рейтингования, программ обучения, продвижения английского языка) идеи и ценности так называемой прогрессивной демократии, увязанные с финансированием, которые дезавуируют национальное образование, воспитывают у обучающихся дух превосходства наций-миссионеров, косвенно формируя у выпускников дух «оппозиционеров» действующим правительствам в развивающихся странах.
При этом в развитых странах многие технические вузы практически не вовлечены в интернационализацию, а в ряде случаев (исходя из секретности их технико-технологических и научных разработок) даже не имеют права в ней участвовать. То есть, налицо дуализм оценки значимости и места интернационализации в образовательном процессе.
Хотя «интернационализация» должна быть международной по определению, дискуссии об интернационализации разительно различаются в зависимости от страны. Так, например, европейские стратегии интернационализации преследуют цели формирования европейского, межкультурного и глобального мировоззрения абитуриентов для потребностей трудовой жизни и общества. Руководство Индии нацеливает на выполнение высшим образованием страны функции активного инструмента мягкой силы в Азиатско-тихоокеанском регионе, но одновременно оно должно обеспечить рост конкурентоспособности индийского высшего образования, в том числе путем создания многопрофильных кампусов с участием университетов из TOP 100.
Общественное обсуждение и исследования в этой области (Teichler, 2004; Teichler, 2014, Yonezawa et al 2018), [1, 2, 3, 4] позволили сформулировать ключевые характеристики «интернационализации» высшего образования, которые получили наибольшее распространение. В материалах EAIE Dublin Conference Report (2012, 2018 гг.) наряду с перечислением ключевых навыков, получаемых при международной мобильности и востребованности кадров работодателями, указывается факт формирования платформы для создания инклюзивной образовательной среды [5, 6].
В постпандемический период исследователи акцентируют внимание на усилении роли «интернационализации дома», на воспитании глобальной гражданственности и на росте значения цифровых платформ и дистанционных систем обучения [7]. Ряд исследователей, преимущественно развитых стран Запада, делают акцент на роли интернационализации как системы воспитания студентов в духе гражданского общества, разделяющего демократические ценности и идеалы западной цивилизации (Y. Levin, 2018. U.Brandenburg & al., 2019, Knight, 2020) [8]. Вместе с тем в США, в других развитых странах в целях обеспечения реиндустриализации национальных хозяйств, преимущественно в ключевых отраслях, определяющих безопасность этих стран, ставится задача восстановления национальных образовательных систем, где критерии интернационализации более не играют решающей роли, как и собственно процесс рейтингования (C. Austin, 2021) [9].
Рассмотрение специфики регулирования деятельности вузов разных стран в рамках углубления интернационализации позволило выявить специфику целеполагания для экономик развитых и развивающихся стран. Если первые ориентируют на формирование кадрового потенциала для укрепления внутренней и международной конкурентоспособности стран, то развивающиеся страны в процессе интернационализации де-факто выполняют функцию формирования кадрового потенциала для развитых экономик, содействуя оттоку талантов и привнося в социумы своих стран неолиберальные демократические ценности западной цивилизации, которые должны сформировать потенциал будущих адептов ценностей и идеалов, зачастую противоречащих традиционным устоям общественного развития и национальной идентичности, снижая внутреннюю и международную конкурентоспособности национальных экономик и вузов.
Исследования в сфере интернационализации высшего образования выделяют следующие ключевые факторы, определяющие развитие данного процесса, в т. ч.:
Вместе с тем в настоящее время добавляются и такие критерии, как:
В качестве позитивных результатов процесса интернационализации образовательного процесса в вузах отмечаются следующие:
В этой связи логичен вопрос, а есть ли приращение нового знания? Получают ли студенты образование качественно более научно продвинутого знания, способствующего развитию научного прогресса?
В условиях пандемии COVID-19 и постпандемической ситуации развития международного сотрудничества по пути интернационализации высшего образования имеют место следующие специфические проявления.
Во-первых, это тяготение вузов и университетов к «регионализации» образования, что проявляется как в Европе, так и других регионах мира, в том числе развивая более тесное приграничное взаимодействие.
Во-вторых, внесение в нормативные документы ряда стран положений о необходимости развития интернационализации вузов и взаимосвязи с реальным финансированием со стороны государства. Как отмечают многие эксперты, все большее внимание в вузах уделяется «конкуренции» вместо «сотрудничества», акцентируется внимание на экономическую сторону и политическую составляющую вместо собственно внимания к академической и культурной ценности интернациональности высшего образования. Другими словами, доминирует процесс «От погони за знаниями к погоне за доходами».
При этом «гонка вузов за интернационализацией» часто может препятствовать повышению качества, а получаемые экономические преимущества могут нарушить сохранение академических подходов, соответственно «международное понимание» и «глобальное гражданство» могут утратить свои «качества» как основные интернациональные ценности [10].
В-третьих, влияние интернационализации на процесс «утечки мозгов» и утрату талантов. Учеба в другой стране в условиях дифференцированного материального обеспечения и уровней жизни при доминировании философии глобальных ценностей и продвижения программ «интернационализации в национальном образовании» способствуют оседанию талантов в тех странах, где им созданы материально более выгодные условия и сформированы соответствующие научно-исследовательские базы. Вместе с тем, европейские исследователи надеются, что этот тренд останется «вариантом для меньшинства» [10].
В-четвертых, интернационализация высшего образования и науки при глобальном доминировании высшего образования США и англо-саксонских программ сопровождается массовым распространением американских систем и практик в качестве глобального стандарта. Это, например, внедрение кредитной системы и двухцикловой системы высшего образования [12].
Система бакалавриата и магистратуры в рамках Болонского процесса также может быть расценена в качестве импорта американской университетской системы [13].
Для вузов преподавание на английском языке становится важным, преподаватели вынуждены изучать английский язык, чтобы обеспечить в вузах набор студентов из других стран. Таким образом, английский язык приобретает статус языка не только международного общения (что, безусловно, позитивно), но и мышления, а это уже сопряжено с процессом утраты идентичности молодежи, некого стандартизированного восприятия реальности.
В-пятых, стремление вузов к набору иностранных студентов привнесло в практику их деятельности такое понятие, как сфера услуг, традиционно противоречащее основам образовательной практики в азиатских странах, и превратило образование в «торговлю услугами», формируя международный студенческий рынок» [12]. Традиционно образование в таких странах было подчинено решению задач подготовки кадров, нацеленных на востребованность внутри страны, решению вопросов государственной значимости, в том числе для конкурентного развития корпоративного сектора. Образование же на западе было подчинено идее самореализации, и оплачивалось оно индивидуально каждым обучающимся.
Рис. 1 / Fig. 1. Десять стран мира, тесно связанных с процессом интернационализации образования с индийскими вузами в 2018-2019 гг. (количество студентов) / Ten countries that are closely connected with the process of internationalization of education with Indian universities in 2018-2019 (number of students)
В современном мире идея интернационализации высших учебных заведений становится национальной политикой в сфере образования. Появилась состязательность между странами в части набора иностранных студентов как источников обеспечения благополучия вузов, развивается система рекрутирования, являясь исключительно бизнес-проектом, упраздняя в образовании воспитально-образовательную функцию. Одновременно идет процесс подрыва системы внутреннего набора студентов при негласном содействии «утечке мозгов» за границу, нарушая этику и достоинство национальных систем образования, распространяя английский подход «торговля и бизнес» в образовании [12].
В-шестых, в условиях поступательности интернационализации образования доминирование английского языка и совершенное владение национальными языками преподавателями вузов требует высоких государственных затрат, в том числе на уровне школ. Соответствуют ли эти государственные расходы национальным стратегическим приоритетам развития страны? Например, японские регуляторы исходят из того, что надо продвигать политику увеличения числа японцев, обучающихся за рубежом в рамках программ InterUniVersity Exchange Project (поддержка университетов), а также стипендий для обучения за рубежом (поддержка студентов) согласно Стратегии возрождения Японии. Однако проведенный в Японии аудит выявил, что рост численности японских студентов, обучающихся за рубежом, не отвечает ни корпоративным потребностям, ни собственно государственной востребованности кадров [12].
С одной стороны, интернационализация выступает в роли катализатора, побуждая университеты реформировать себя, чтобы соответствовать требованиям глобального общества знаний.
С другой стороны, эпоха интернационализации высшего образования фактически подвергает эрозии традиции и философию национальных систем образования, ставя под сомнение и его качество. Например, для русской образовательной сферы традиционно важным было научить студента мыслить междисплинарно, системно. В условиях интернационализации философия развития мыслительного процесса подменяется узкими компетенциями, освоение которых создает базу последующего карьерного роста. Тем самым идет эрозия высшего образования России, нацеливая на прагматизм в ущерб развития логического мышления, выходящего за пределы компетенций. Отказ от обучения на русском языке дискредитирует язык как носитель информации, как системы ценностей социума. В результате иностранные студенты, получая образование в той или иной неанглоязычной стране на английском языке, завершая образование, не понимают социум этой страны, его традиций, истории и религиозно-ментальных особенностей. Таким образом бизнес побеждает «мягкую силу» образования [14].
В этой связи обращает внимание реакция китайского руководства на развитие процесса интернационализации образования. Целью высшего образования здесь является не только удовлетворение стремления студентов к знаниям, но и обеспечение конкурентных позиций в международном образовании, что является основой для соревнования талантов.
В Китае исходят из необходимости подчинить процесс интернационализации усилению профессиональной подготовки студентов и развитию их академических способностей, используя зарубежные высококачественные образовательные ресурсы, формируя международную систему учебных программ, сочетающую «общее образование и профессиональную подготовку».
Примером является китайско-российская совместная программа подготовки специалистов с программами бакалавриата и магистратуры между Московским государственным технологическим университетом им. Баумана и рядом университетов КНР для формирования и развития школ знаний технической направленности для решения задач национального развития и обеспечения конкурентоспособности экономики КНР на мировой арене [15]. В рамках стратегии «ОПОП» КНР укрепляет взаимодействие с вузами отдельных стран на региональном уровне.
Ставится также задача содействия углубленной интеграции промышленности, университетов и исследований, обеспечивая взаимодействие между отраслями и задачами государственного управления.
Например, в свободной экономической зоне Шеньчженя пока нет активного восприятия процесса интернационализации, что выражается преимущественно в количественных оценках и борьбе между вузами за рейтинги. В целях преодоления инертности со стороны вузов региона и учитывая масштабность задач на 14-ю пятилетку, руководство зоны нацеливается на разработку стратегических ориентиров для анализа краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных целей вузов, на мобилизацию инициатив всех уровней и оценку эффективности собственно интернационализации.
Предлагается:
Нам представляется очень важными инициативы, связанные с созданием научно-исследовательской группы высокого уровня для постоянного проживания в зоне Шэньчжэня и формирования команд «Нобелевских лабораторий», а также разработки и формирования национального механизма выделения государственных инвестиций и оценки результатов работы университетов для осуществления динамической корректировки ассигнований на базе соответствия результатов задачам строительства национального хозяйства региона Большого залива.
Симптоматично, что китайскими регуляторами ставится задача безусловного соответствия качества высшего образования задачам институционального строительства и развития экономики страны. В этих целях предлагается сформировать «Шэньчжэньскую глобальную базу экспертов оценки качества высшего образования» [16].
Анализ программ процесса интернационализации высшего образования в ряде стран позволяет сделать вывод о двух принципиально важных подходах:
Индийское руководство исходит из того, что интернаицонализация образования не должна являться побудительным фактором «утечки мозгов», поскольку именно образование «главный драйвер, который в первую очередь побуждает студентов уезжать за границу» и оставаться там жить.
Реформирование системы высшего образования Индии ориентировано на достижение доли поступающих в вузы студентов до 50% к 2035 г. в рамках соответствующей возрастной группы при необходимости оставления «талантов» для работы внутри страны и обеспечения поступательности развития национального хозяйства Индии в долгосрочной перспективе. Индия будет ориентироваться на выполнение образованием функции «мягкой силы», преимущественно в АТР. Ориентированность на привлечение иностранных студентов образовательной системы Индии как инструмента «мягкой силы» отражена на рис. 1.
В настоящее время в Индии обучаются около 40 тыс. чел., к 2025 г. Правительство Индии планирует привлечь более 200 тыс. студентов (Study in India, 2018).
Для реформы высшего образования в контексте развития интернационализации высшего образования, подчиняя задачам формирования внутреннего потенциала высококвалифицированных кадров, функции «мягкой силы», а также задач сохранения национальной многокультурной идентичности социумов Индии, руководство страны предполагает:
Для ЕС вопрос национальной идентичности в современных условиях сопряжен с дискуссией о противопоставлении ее идеям собственно интеграционного развития и будущего союза. Так, идентичность в ЕС рассматривается в контексте возраста, образования и миграционного фона в странах союза, но различий в понимании содержания идентичности между профессиональными группами и между городскими и сельскими районами нет. Однако становление и развитие гражданского общества в ЕС, как отмечают исследователи, находятся в прямой зависимости от идей национальной идентичности, которые определяют или поддержку, или индифферентность или прямое неприятие Европейского Союза [17]. Так, например, для значительной части европейских граждан их национальная идентичность, по мнению европейских экспертов, тормозит развитие институтов Евросоюза, поскольку привязанности пожилых, менее образованных респондентов и граждан из рабочего класса фактически отвечают националистическому восприятию мира. Напротив, молодые, высокообразованные люди, в том числе с миграционным прошлым, представляют сторонников патриотического, умеренного отношения к идеям национальной идентичности [17]. В этой связи европейские эксперты предлагают рассматривать интернационализацию высшего образования в качестве базового инструмента формирования гражданского общества, отвечающего потребностям объединенной Европы. При этом интернационализация высшего образования рассматривается в контексте не столько формирования гражданского общества и социальной ответственности социума внутри ЕС, сколько в усиленном продвижении ценностных категорий Евросоюза на внешний контур. Примером является проект Erasmus, относящийся к мягкой силе IMPI, в котором идеи социального взаимодействия рассматриваются по более чем 100 критериальным оценкам. Обоснованием использования интернационализации образования в части прямого продвижения идей формирования гражданского общества и ценностей «интеркультурного» воспитания молодежи является так называемая «угроза» со стороны консервативных общественных систем глобальному европейскому сообществу и окружающей среде [18]. «Интернационализация высшего образования для общества» должна быть широкомасштабной – от мобильности до интернационализации учебной программы внутри вуза, от студентов к персоналу, от исследований до преподавания и обучения, от мира к местному сообществу. Это всеобъемлющая концепция, способная вывести «всеобъемлющую интернационализацию» за пределы наших университетских городков. Письмом Европейской комиссии к университетским сетям ЕС (в первую очередь EC2U и U4Society) предлагается всем высшим учебным заведениям ЕС в образовательном процессе ориентироваться на формирование устоев гражданского общества, в том числе и в международном высшем образовании [18].
Примером активного продвижения этой стратегии в настоящее время может служить онлайндискуссия по теме «Центральноазиатский (нео) консерватизм: национальная идентичность, гражданские свободы и проблема защиты прав женщин и меньшинств», проведенной в марте 2021 г. Институтом освещения войны и мира (IWPR) в Центральной Азии в сотрудничестве с Центром внешней политики Лондона.
Именно на этой конференции докторанты из центрально-азиатских стран (Киргизии, Узбекистана и др.) в европейских университетах единодушно отрицали традиции и исторические устои своих стран, скептически оценивали возрождение традиционных игр и идей «Манаса», отвлекающих молодежь от дискуссий, в том числе в соцсетях, о демократических ценностях и оппозиционной деятельности. А роль групп ЛГБТ подавляющим большинством населения в Кыргызстане рассматривается как «угроза кыргызской культуре и самобытности». Вместе с тем, поскольку национальная идентичность не концептуализирована ни в каких правовых документах, то идея продвижения ценностных установок европейского гражданского общества в Центрально-азиатских странах пока не получила должного развития, однако манипулирование мнением в соцсетях позволит более быстро реализовать эту политику.
На распространение идей европейской идентичности и устоев европейского гражданского общества нацелена деятельность международной сети университетов Talloires Network, функционирующей во многих неевропейских странах и преследующей цель реализации миссии «привнесения прогрессивных идей и ценностей» в развивающиеся регионы и экономики стран мира. Такое продвижение сопровождается финансированием реализуемых программ, а благожелательное отношение «стран-реципиентов идей» связано, преимущественно, со стремлением вузов и институтов государственного регулирования сферы высшего образования получить позитивный международный имиджевый рейтинг в части развития процесса интернационализации высшего образования.
Обращает внимание активизация деятельности в последние годы таких вузов, как, например, Европейский гуманитарный университет, находящийся в Литве. Основной контингент обучающихся – студенты из стран постсоветского пространства, которым преподается идеология «либерального образования для независимого мышления». Например, программа «Публичной политики», разработанная совместно с Лейденским университетом и Нидерландским институтом государственного управления ROI и направленной на подготовку специалистов в области государственного управления и смежных областях. В рамках программы «Развитие культурного наследия» студентам анонсирована подготовка квалифицированных специалистов по «разработке наукоемких инновационных продуктов с использованием потенциала культурного наследия; освоение передовых международно признанных методологий научно-исследовательской и практической деятельности; а также возможность участия в международных программах студенческого обмена – Erasmus+, Германская служба академических обменов (DAAD), Bard College Network (США) и других. Сроки обучения примерно 1,5 года при стоимости более 2 тыс. евро.
Таким образом, это де факто поствузовское образование, направленное на подготовку профессиональных оппозиционеров существующим социально-экономическим системам в странах постсоветского пространства. И все это преподносится в контексте формирования креативного осмысления реальности и возможности получения высоких доходов от своей деятельности и продвижения в ряды «управленцев» первого эшелона власти. Таким образом, идет целенаправленная подготовка оппозиционеров, не разделяющих реальных взглядов социумов, где им предстоит работать и проводить в жизнь идеи, отвечающие национальным интересам стран, активно участвующих в работе названного университета. Поскольку образование платное, то обозначенные руководителями программ цели и задачи и воспринимаемые студентами за реальный шанс продвижения по карьерной лестнице, обходятся идеологам, разрабатывающим программы обучения протестному движению, практически, бесплатно. Возникает вопрос, нужна ли такая интернационализация образовательного процесса, не отвлекает ли она от действительно важной миссии международного сотрудничества в сфере высшего образования – образования на цели созидания, а не разрушения?
В условиях полицентризма или многополярности неотъемлемым базовым условием взаимодействия выступает суверенитет и невмешательство во внутренние дела стран мирового сообщества, уважение к самобытности и историческим трендам развития государств, терпимость к социумам в их приверженности к национально-историческим предпочтениям и традициям при содействии сохранению ими исторической и ментальной идентичности. В этих условиях национальные языки – это институт, призванный обеспечить идентификацию личности с историческим социумом, с народом страны, где человек имеет свои корни.
Непринятие одним обществом нравов и обычаев другого социума не является доказательством атавизма или неразвитости первого, поскольку не существует унифицированного определения сущностного содержания гражданского общества, приемлемого для всех стран. Нельзя отрицать наличие гуманитарных постулатов, отвечающих потребностям народов всех стран и наций, как то ненасилие, благотворительность, ликвидация бедности, доступность общественных благ независимо от уровня доходов и имущественных прав и пр. Но собственно гражданское общество формируется и развивается вместе с социумом и вбирает в себя национально-исторические, ментальные, религиозные устои, определяющие идентификацию социумов в мировом сообществе.
Например, для США гражданское общество представляет собой основу жизнеспособности Америки во временном разрезе. Американская жизнь предлагает богатый и конструктивный контекст для размышлений о роли гражданского общества, именно в США и есть богатый материал для осмысления американской жизни и путях ликвидации существующих диспропорций [19]. При этом развитие гражданского общества в США отражает именно американскую идентичность социума, в связи с чем продвижение этих детерминант во внешнюю среду представляется для США элементом национальной безопасности. Не случайно, вопросы формирования мировоззрения в контексте идей, отвечающих детерминантам американского образа мышления гражданского общества, относятся к компетенции национальной безопасности США и ускоренно продвигаются в рамках образовательных программ в Тунисе, на Украине и других развивающихся государствах.
Пандемия COVID-19 обнажила диспропорции мировой экономики, связанные с нерегулируемой экономической глобализаций, приведшей к тому, что критически важные сектора национальных хозяйств оказались неспособными обеспечить потребности социумов, де факто выявляя «провалы» обеспечения экономической безопасности стран [20]. Именно структура глобальных цепочек стоимости является индикатором трансформационных процессов в мировом сообществе, направленных на повышение устойчивости развития национальных хозяйств.
Среди развитых экономик США первыми акцентировали внимание на этом вопросе. Этот аспект получил отражение в докладе президента США Д. Байдена в части ликвидации сбоев в цепочках поставок в критически важных секторах экономики США. В частности, в докладе в разделе международного сотрудничества акцентировано внимание на развитие связей со странами – союзниками и партнерами в целях восстановления международной конкурентоспособности США, в том числе по воссозданию рабочих мест на территории США. Для этих целей предполагается «разработать экосистему, которая включает развитие инновационных малых, средних и малодоходных предприятий в критически важных секторах экономики» [21] при восстановлении системы создания кадров квалифицированных рабочих, что нацелено на обеспечение устойчивости США в глобальной экономике.
В этой связи для США является актуальной задача восстановления в образовательном процессе центральных технологических направлений для выращивания новаторов, предпринимателей, технических специалистов и финансистов, в том числе за счет талантов из развивающихся стран. Приоритетную роль в этой связи должны выполнять ведущие исследовательские университеты США, в т. ч. находящиеся в штатах, утративших свою значимость в связи с деиндустриализацией экономики страны. Эти университеты в течение многих лет являлись источником новых технологий и высокообразованных талантов, которые в том числе были из стран Азии, в, первую очередь, КНР и Индии. При переходе к новой экономике эти вузы имеют первостепенную роль, т. к. являются важной опорой экономического возрождения старых промышленных сообществ Среднего Запада, играя решающую роль в сокращении разрыва в уровне получения высшего образования по расе и доходу [22]. Примерами ведущей роли являются университет штата Айова в Айова-Сити и его растущая отрасль биологических наук, возрождение Питтсбурга из разрушенного сталелитейного города в столицу искусственного интеллекта и робототехники благодаря университетам Карнеги-Меллона и Питтсбурга [23]. Однако, именно эти университеты, будучи преимущественно на государственном финансировании образовательной деятельности и НИОКР, в условиях поступательной интернационализации университетов США, находящихся на побережьях или центральных городах экономически процветающих штатов США, на протяжении десятилетий сталкивались с сокращением государственного бюджета, вынуждающим повышать плату за обучение, в результате чего затраты стали недоступны для многих. Эти университеты столкнулись с сокращением численности обучающихся в связи со старением нации в целом, миграцией населения в более богатые регионы страны, со снижением финансирования в образовательных школах и сокращением числа мигрантов из стран Южной и Латинской Америки – основных поставщиков студенческой молодежи в регионах центра США. Иностранные студенты рассматривались как противовес демографическим и финансовым проблемам, с которыми сталкивались колледжи и университеты Среднего Запада.
Пандемия COVID-19, повысив нагрузку на государственные бюджеты штатов, привела к резкому сокращению набора и перехода к виртуальному оказанию образовательных услуг за счет платы за технологии, что повысило расходы на образование при сокращении реального набора. Администрацией Д. Байдена разработан новый Закон об ускорении развития инновационных центров, который позиционируется как инструмент противостоянию конкурентных позиций КНР на мировой арене. Обращает внимание также тот факт, что в контексте необходимости повышения уровня технического образования и значимости дисциплин естественных наук для восстановления конкурентоспособности США, планируется перебазирование «прибрежных предпринимателей и технологических компаний в центральные регионы США, где государственные университеты» [24] будут играть ведущую роль, используя интернационализацию в образовании как вспомогательный инструмент воссоздания кадрового потенциала технических специальностей и формирования групп талантливых разработчиков, которым будут созданы условия для постоянного проживания в США. Что касается мигрантов из КНР, то в марте 2021 г. был принят закон об ограничении взаимодействия американских образовательных учреждений с институтами Конфуция, являющихся, как правило, центром притяжения молодежи из КНР, выступая «островком» национальной культуры и языка за рубежом.
Закон об ускорении развития инновационных центров нацелен на преодоление замедления экономического роста и неэффективность американских инноваций, развитие своей внутренней сети вузов и колледжей, и не преследует в качестве критерия интернационализацию образования, поскольку она не способствует восстановлению конкурентоспособности экономики США и системы глобального доминирования.
Закон об инновационных центрах предполагает запуск национального конкурса городских агломераций США на «звание инновационного центра»; поощрение столичных территорий к объединению ресурсов государственного и частного секторов для подачи заявок на создание инновационных центров, опираясь на существующие технические преимущества местных исследовательских институтов, включая наличие образовательных систем по основным отраслевым компетенциям.
Одновременно предполагается стимулирование потенциальных инновационных центров для активизации их деятельности в части расового равенства и инклюзивного роста, обеспечения доступного жилья и расширения образования и развития рабочей силы.
Предполагается также обеспечить инвестирование 80 млрд долл. из федеральных фондов в течение девяти лет в избранные инновационные центры, формируя одновременно инструментарий поддержки для роста частных вложений.
Основными участниками реализации законопроекта являются Национальная лига городов, Фонд информационных технологий и инноваций (ITIF), Американское химическое общество, Ассоциация американских колледжей и университетов, Торговая палата Большой Филадельфии и Научный центр университетского города. При этом акцент делается на создание реальных рабочих мест в сферах передовых технологий как ключевой фактор обеспечения конкурентоспособности и экономических возможностей Америки. В этой связи США ставят задачу сосредоточения своих усилий на внутренних возможностях развития с целью ускоренного создания стимулов к инновациям, который нацелен на справедливый экономический рост в США в период восстановления после пандемии, что отражает позицию Ассоциации американских колледжей и университетов.
Таким образом, с одной стороны, США не акцентируют внимание на поступательности интернационализации образования для восстановления конкурентоспособности национального хозяйства на мировой арене. С другой, они восстанавливают значимость государственного финансирования вузов и их приоритетной роли в формировании кадрового потенциала, в том числе за счет привлечения иностранных студентов, в последствии оставляемых работать на территории США.
Однако для всех других государств, по-прежнему, декларируются идеи Вашингтонского консенсуса (1992 г.), поскольку способствуют замедлению развития их национальных хозяйств и косвенно содействуют росту конкурентоспособности экономики США и их систем высшего и среднего образования.
Так, в 2021 г. в контексте углубления процесса высшего образования и сравнимости национальных образовательных систем проводится международная конференция в США по теме «Социальная ответственность в меняющихся контекстах», которая фокусирует внимание на изменении образования в глобальном и местном контексте. Предлагается пересмотреть отношения между участниками образовательного процесса и этими задачами. Это касается глобального (стандартизированного или унифицированного) видения культурных ценностей, уточнения неолиберальных экономических и политических программ и ускорения решения экологических проблем.
Одновременно организаторы конференции отмечают, что в последнее время часто образовательная деятельность сводится к доминированию экономических результатов и приоритетам технологических инноваций над другими формами обучения. Это снижает значимость ценностей современного общества и игнорирует потенциал привлечения новых акторов сферы образования, включая корпорации, корпоративные благотворительные организации, знаменитостей и миллиардеров и новых социальных движений.
Продвижение интернационализации по типу англо-саксонского образования обусловило то, что Йельский, Гарвардский и Принстонский (США) и Оксфордский университеты стали ведущими учебно-научными заведениями мира. В частности, выпускники Йельского университета (среди них пять президентов США) специализируются в сферах искусства, гуманитарных и социальных наук, но в университете есть также факультеты медицины, природопользования, прикладных наук и инженерии.
Йельский университет как «проводник» основ интернационализации в образовательном процессе имеет партнерские отношения с МГУ им. Ломоносова и многие программы преподавания в МГУ скорректированы, например, на соответствие наукометрическим параметрам в научной деятельности или, так называемым прогрессивным социо-политическим и этническим мировоззренческим взглядам. Для Йельского университета при внешней видимости общедоступности и социального равенства всех студентов, также имеет место некая элитарность подготовки избранных из общей массы студентов, в т. ч. для организации протестных, оппозиционных движений в странах, которые не разделяют ценности прогрессивного мышления или являются реальными конкурентами на мировой арене крупных корпораций или стратегии формирования демократического общества в трактовке англосаксонских идеологов. Это же обстоятельство имеет место во французской системе высшего образования, когда в крупных университетах с открытым доступом идет разделение процессов подготовки большинства студентов и профессиональной элитарной (по известным только французским вузам критериям для подготовки «grandes écoles» студентов), позволяющей им войти в состав руководителей высшего звена государственной службы или в частного сектора [25]. То есть, в данном случае интернационализация образования является только фактором улучшения финансового положения вуза и продвижения в развивающиеся страны идеологии нового общества, европейских ценностей, но не способствует реальному продвижению по службе, если наличие двойного диплома не является условием приема на работу в государственном или частном секторах.
Интернационализация образования – это современный тренд развития образовательного процесса, который доказал свою жизнеспособность. Она способствует развитию коммуникационных способностей молодежи, познанию ментально-исторических особенностей других народов и стран, формируя ментально-интеллектуальный фундамент для поступательности взаимодействия между народами и странами.
Интернационализация образования способствует повышению конкурентоспособности высших учебных заведений, содействует развитию научно-образовательных и исследовательских баз, обеспечивающих соответствие знаний и навыков студентов современным требованиям науки и практической деятельности.
Вхождение мирового сообщества в эпоху полицентризма обусловливает трансформирование процесса интернационализации высшего образования, поскольку реализуемые с ее помощью цели и задачи должны отвечать не только индивидуальным ожиданиям абитуриентов, их карьерным устремлениям, но и поступательности развития национального хозяйства и повышению его международной конкурентоспособности, в т. ч. формирования высокопрофессионального кадрового потенциала, востребованного национальной экономикой страны местонахождения вуза.
Полицентризм базируется на безусловности суверенитета государств на внешнем контуре и во внутренней политике, на сохранении морально-этических и исторических корней социумов, их самобытности и национальной культуры, что должно соответствующим образом отразиться на образовательном процессе и вузах страны. В этой связи навязывание европейскими международными программами и ведущими университетами США идеолого-политических догм неолиберального, т. н. демократического, социально-политического устройства развивающимся странам и экономикам препятствует получению позитивных результатов от интернационализации, нацелено на воспитание оппозиционеров суверенному развитию этих стран. Однако, как свидетельствует практика, выпускники этих программ де-факто оказываются не вполне понимающими специфику и национальные особенности социумов, в среде которых они пытаются работать и разрабатывать аналитические рекомендации по реструктуризации политических систем.
Но в стратегическом плане эти программы – инструмент сдерживания поступательности развития, стимулирования «утечки» талантов из национальных экономик развивающихся стран, что обусловливает рост технико-технологической зависимости от развитых экономик.
Современный этап постковидного развития мирового сообщества для развитых стран будет связан с процессом реиндустриализации национальных экономик, и в первую очередь США. Национальным образовательным системам, в т. ч. в секторах точных и природных наук, отводится приоритетное значение, поскольку они напрямую определяют международную конкурентоспособность в науке, технике и технологиях, и критериальные оценки этих вузов в контексте интернационализации уже не имеют приоритетного значения. Интернационализация рассматривается в США, например, исключительно в контексте притока новых талантов и восполнения демографических ям.
Все это предполагает целесообразность пересмотра регуляторами высшего образования стран, стремящихся обеспечить подлинный суверенитет на всех уровнях при сохранении общественноментальной и национальной идентичности социумов, существенным образом изменить критерии оценки конкурентоспособности вузов в процессе интернационализации, подчинив их в стратегическом плане задачам устойчивого поступательного развития национальных экономик.
Михаил Абдурахманович Эскиндаров – доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки России, академик Российской академии образования, ректор Финансового университета при Правительстве РФ, Москва, Россия
Виктория Вадимовна Перская – доктор экономических наук, профессор, заслуженный экономист России, Директор института исследований МЭО Финансового университета при Правительстве РФ, Москва, Россия
Материалы данной статьи не могут быть использованы, полностью или частично, без разрешения редакции журнала «Социально-трудовые исследования». При цитировании ссылка на ФГБУ «ВНИИ труда» Минтруда России обязательна.